Секрет прилежания и усердия, с каким относился Марджани к учебе, чтению книг и научным изысканиям, состоит в том, что он находил истинное наслаждение и любовь в этих занятиях. Впрочем, жизнь его в то время не была столь безоблачной как может показаться. Его материальное положение по той простой причине, что помощи ждать было не от кого, оставляло желать лучшего. Он вынужден был тратить много времени и сил для обеспечения своего благосостояния.
Вот как вспоминал он то время: «В годы учебы в Бухаре мне приходилось на босу ногу в башмаках проходить ежедневно по три-четыре версты на учебу. Мой уклад жизни не намного отличался от этой ежедневной процедуры. Я умудрялся жить буквально расходуя несколько копеек. Это были непростые времена. В то время по Бухаре прошел слух о том, имам в Казани ежедневно расходует на себя в среднем целых два рубля, и я никак не мог представить, на что можно тратить такую кучу денег. И только заняв должность имама казанской мечети, я осознал, насколько велики здесь расходы. Ежедневная прибыль составляла пять рублей, и этих денег едва хватало на жизнь».
Для того, чтобы представить меру материальной помощи, оказываемой шакирду из дома, приведем выдержку из письма, которое Багаутдин хазрат адресовал своему сыну в Бухару: «Прилагаю к этому посланию две золотые монетки и чекмень. Деньги расходуй бережливо, а одежку можно носить до осени. С наступлением холодов разрешаю чекмень продать и вырученные деньги потратить по своему усмотрению».
Марджани для обеспечения своих потребностей после учебы в Бухаре в весенне-летний период вынужден был подрабатывать, давая уроки в городке под названием Каракуль. Так продолжалось в течение семи лет. В то далекое время книги переписывались от руки, а потому некоторые шакирды зарабатывали себе на жизнь таким способом. Не упускал такой возможности и Марджани. После двух-трех лет учебы в Бухаре Марджани стал давать частные уроки. Со слов Садретдина хазрата, в то время в Бухаре у него было много шакирдов из узбеков и туркмен. Среди них были и такие, кто последовал за ним из Каракуля в Бухару. Некоторые из них оказывали своему учителю и наставнику действенную помощь и поддержку. В ответ на труды и реальную поддержку со стороны одного такого молодого человека Марджани упоминает его имя в своей книге “Вафиятель асляф”. Вот что пишет по этому поводу Марджани: “Одним из прилежных моих шакирдов был Насретдин ибн Гауз ибн Нияз аль-Хорезми. Он выучил Коран, прочел множество книг по кираату и таджвиду. Под моим руководством в течение восьми лет изучал синтаксис и морфологию. Изучал “Основы воспитания и каляма”, “Хикматуль гайн”, а также множество других книг. Его отец был весьма состоятельным человеком, и во время пребывания в Бухаре мне была оказана с его стороны большая поддержка. Его сын Насретдин также помогал мне, удовлетворял мои многие потребности. Этот шакирд скончался в возрасте 30 лет 17 шаабана 1265 году по милади или 27 июля 1849 года по хиджре. Да пребудет он и его отец в милости Всевышнего!”
Примечательно и то, что во время преподавания Насретдину морфологию Марджани составил учебник по этому предмету, а во время обучения его логике по книге “Шамсийя” написал большой комментарий для предисловия к этой книге.
Таким образом, Марджани в течение пяти лет обучался в зимний период в Бухаре и с весны до осени занимался преподавательской деятельностью в Каракуле. После этого он совершил поездку в Самарканд.
Почему самым счастливым периодом в жизни Марджани считал свое пребывание в Самарканде?
Путешествие в Самарканд. Кади Абу Сагид и его библиотека. Размышления о дальнейших направлениях вероубеждения. Восприятие учения Курсави. Возвращение в Бухару.
После пятилетнего пребывания в Бухаре Марджани отправился в Самарканд — второй по значимости в Туркестане центр науки и образованности того времени. Он устроился в знаменитое медресе «Ширдар», основанное выдающимся правителем Ялантуш Бапхадиром в 1619 году по милади (1028 по хиджре). Здесь Марджани сблизился с известным ученым-кадием Абу Сагидом и стал обучать его детей различным наукам. Этот кади был преподавателем медресе «Ширдар». В свою очередь Марджани посещал его уроки. Помня о пребывании Марджани в Самарканде и весьма большом значении этого на формирование личности и научных взглядов будущего ученого, мы осмеливаемся остановиться на этом факте более подробно. В частности, вот как описывает в своих заметках об этом Садретдин хазрат: «Марджани пять лет безвыездно обучался в Бухаре; он, подобно тому, как в период летних каникул отправлялся на подработку в туркменские поселения, выехал в путешествие в город Самарканд. Там ему посчастливилось повстречаться с кадием Абу Сагидом. Он начал давать уроки внукам кадия. Последний, осознав насколько искренне стремится Марджани к знаниям, а также видя его способности, лично передал молодому шакирду самые популярные и ценнейшие книги из своей библиотеки. Многое из того наследия Марджани удалось переписать. Вот как отзывается Марджани об этом впоследствии: «Для меня книги из библиотеки кади Абу Сагида служили своего рода путеводной звездой. Из них я почерпнул очень много знаний».
По свидетельствам Хабибеннаджар хазрата, «Марджани, будучи в Самарканде, крепко сдружился с кади Абу Сагидом и стал обучать его детей. Однажды он явился пред очи кадия, держа в руках одну книгу, и поинтересовался у него, что это за издание. Тот ответил: «Судя по названию, это одна из частей каляма, однако я могу ошибаться; впрочем, дамелла, будьте добры, перепишите ее для меня, разрешаю вам воспользоваться моей библиотекой, где вы сможете изучать те книги, которые представляют интерес для вас». Марджани заметил по этому поводу: «Все мои мысли были направлены на то, как попасть в эту библиотеку». А когда через два дня Марджани вручил хозяину список, кади был весьма удивлен и заметил, что по его предположению переписка книги заняла бы не менее недели, поблагодарил его за труды и разрешил пользоваться библиотекой по мере необходимости. После чего Марджани, словно человек обуреваемый голодом, набрасывается на пищу, стал вдохновенно предаваться изучению и чтению книг, имеющихся в книгохранилище.
Во время учебы в Бухаре в книгах по вероучению он, не найдя толкования многим словам и выражениям, а также мыслям отдельных ученых, пребывал в большом замешательстве и смущении. Ознакомившись с произведениями великих ученых, содержащихся в этой библиотеке, Марджани осознал всю глубину мысли древних мудрецов, пересмотрел и по-новому осмыслил свои взгляды на вероучение. Он понял истинную ценность тех слов и выражений, которые встречались в старинных трудах ученых мужей, осознал все величие таких выдающихся ‘алимов, как Тафтазани, Фахрутдин Разый, дошел до сути многих вещей и сделал соответствующие выводы.
Марджани, сдружившись с кади Абу Сагидом, многое перенял от него, а работа в его личной библиотеке имела для него огромное значение, и именно поэтому тот сравнительно небольшой отрезок времени, который он провел в Самарканде, ученый считал самым плодотворным и счастливым периодом в своей жизни. Кади Абу Сагида он считал одним из выдающихся людей того времени.
В связи с тем, что этот человек удостоился большого уважения со стороны Марджани в качестве авторитетного ученого и наставника, считаем целесообразным несколько подробнее остановиться на его персоне. Вот как отзывается о нем сам Марджани в своей книге «Вафиятель асляф»: «Кади Абу Сагид ибн Габдулхай ибн Абульхаир Ас-Самарканди в свое время почитался как самый выдающийся из среды улемов Мавараэннахра. Его отличали острый взор и внимательность исследователя и ученого, изучившего множество древних и редких книг мудрых мужей прошлых веков. Он обладал глубокими познаниями, был страстным исследователем и поборником истины. Круг его научных интересов и пристрастий был весьма обширен: история, духовная сфера народа, события, происходящие в мире; кроме того он увлекался точными науками – арифметикой, алгеброй, геометрией, физикой, географией; сверх этого его интересовали фундаментальные знания в различных областях науки; однако единственное, что ему не удалось глубоко освоить, — это наука об имущественном наследовании. Его отличали мягкий нрав и культура, щедрость, общительность, открытость и приветливость, уважительное отношение к людям в соответствии с их положением в обществе, ему были чужды чванливость и самолюбование, как это было принято среди улемов Мавараэннахра того времени.
Во время моего пребывания в Самарканде при совершении намаза он всегда ставил меня имамом во главе группы молящихся. Порой приходилось читать намаз в дороге или в каком-нибудь саду, и когда ему подавали молитвенный коврик или что-нибудь в этом роде, он непременно передавал это мне, замечая при этом, что имам более достоин этой чести, а сам читал намаз на голой земле.
Однажды, представляя меня правителю-хакиму Самарканда, весьма лестно отозвался обо мне, заявив, что мол, этот джигит по уровню знаний не уступает мудрым улемам древности, из-под пера которых вышли немеркнущие труды.
Кади Абу Сагид был страстным книголюбом и собирателем. Если он обнаруживал у кого-нибудь редкую книгу, которой не было в его библиотеке, он мог заплатить в два раза дороже номинала, чтобы приобрести эту книгу. В его личной библиотеке было множество редких и бесценных книг».
Источник: islam-today.ru