Иман – самый лучший дар, перешедший мне от мамы

 

Путь Марата в Ислам был очень непростым. Только в 51 год он понял, что зерно, которое посеяла мама в его сердце, начало произрастать с неимоверной силой. В его жизни было все – от харама до великого счастья никяха. О том, как эта сложная, тернистая дорога в поисках душевной гармонии, позволила ему понять, что иман(вера) – это радость, которую больше ни с чем в этой жизни сравнить нельзя, поведал сам Марат…

–   Родился я в 60-м году в обычной семье – моя мама была госслужащей, а отец работал на заводе мастером. Как и все дети того времени,  мы постоянно бегали на улице: зимой играли в хоккей, летом – в футбол, купались, ловили рыбу и  раков на ВИЗе.

    Что касается веры, то в этом отношении 60-е были не самыми худшими годами, но и не самыми лучшими. Церковь  тогда, как известно, была отделена от государства, и о том, что такое вера и Бог, не говоря уже о догмах ислама, мы не знали. На уроках истории тема религии  была практически закрыта.  Правильным в то время было верить в вождей, все должны были беспрекословно подчиняться воле партии…

«Мама пронесла веру через все трудности»

     О том, что такое иман, я узнал от своей мамы, когда мне было лет 7. Она просто посадила меня и рассказала простым языком о том, что есть Бог, есть рай и ад, а в душе у каждого человека должна быть вера…  

     В своей жизни я потом встречал огромное количество атеистов, которые утверждали, что Бога нет. Но именно этот разговор с моей мамой оказался предопределяющим – она  на всю жизнь поселила в моё сердце веру. Мама, в свою очередь, получила иман от моей бабушки – Хадичи. Сразу скажу, мои родители были партийные, иначе никакой карьеры бы не состоялось. Но мама сумела пронести свою веру через все трудности, а отец относился к религии с пренебрежением. Я часто слышал, как он ругается на бабушку, что, мол, она только и делает, что со своими старушками бегает по домам. А я только потом понял, что всё это время бабушка и другие скрыто проводили маджлисы, читали намазы…

   Не могу осуждать своего отца – сегодня ему уже за 90, и я каждый день читаю дуа, чтобы он подтвердил, что он мусульманин. Ведь и мама, и папа – этнические мусульмане. Но, что чувствует сегодня мой отец, известно  только Всевышнему. Я уверен, что если бы живущим на этой планете показали хоть на несколько мгновений, что такое Ад, то любой неверующий после этого согласился бы скорее встать на четвереньки и задним ходом обогнуть весь мир, чем попасть туда.

  А мама для меня всегда была безусловным авторитетом  во всем: в быту, в жизни, в работе. И  чем старше  становлюсь, тем больше понимаю, насколько она была права во многих вопросах. Так мама всегда говорила, что вера помогает ей в очень многих вещах. На той должности, которую она занимала, любая ошибка могла стоить ей карьеры, и она верила, что именно Всевышний ей подсказывал, как надо поступить в тот или иной момент, охранял её от чего-то… Поразительно, но,  проработав столько лет в контролирующий госструктуре, мама не нажила себе ни единого врага - ни среди начальства, ни среди подчиненных…

 

Понимание приходит не сразу…

Вообще я уверен, что Аллах дает людям предзнаменования о том, что будет, что есть -  нужно просто уметь правильно их понять.

И в молодости я начал эти предзнаменования замечать. Мама водила меня в мечеть на Воронежском.  Тогда не понимал, что люди делают там, но она все время подсказывала мне, как держать руки, что нужно говорить.

 Я начал задумываться о том, в чем выражается вера, мне было это очень интересно,  но  многие вещи  ещё не понимал.

После школы я поступил в техникум. Проучившись там два года,  понял, что мне это совсем неинтересно.  Побоявшись сказать об этом родителям, просто перестал  ходить на занятия. Потом, конечно,  тайное стало явным -  меня отчислили.

 Я устроился на завод, где три года проработал токарем.   По тем временам  зарабатывал хорошие деньги, но ведь людям  всегда всего  мало – так случилось и со мной…

 Каждый из нас  хотел бы жить хорошо, но далеко не все знают, как этого достичь. По телевизору можно увидеть массу примеров  – этнические мусульмане занимаются тем, что разливают водку, продают наркотики. А некоторые идут дальше: игорный бизнес, проституция, ростовщичество. Многие мусульмане не чураются зарабатывать  деньги таким образом – а это харам  – запрещенный грех.

 И я  пытался  анализировать эту ситуацию -  «Ну почему же так, Всевышний видит, что люди занимаются харамом, но при этом они продолжают жить, развиваться, богатеть, а человек, трудящийся праведно,  живет подчас куда хуже».  Но для меня ответ таков – это  одно из испытаний Всевышнего. Если  рядом с человеком живут два соседа: один зарабатывает честным трудом, а другой наживается на продаже водки, важно - с кого возьмет пример этот человек? Это вопрос его сабра – терпения, сможет ли он устоять перед соблазном и не опуститься до харама.

Я не устоял. В то время я тоже был причастен к торговле алкоголем. Но в определенный момент  мою «лавочку прикрыли» - сейчас  понимаю, что это Всевышний мне сказал: «хватит  уже, не твое это».

«Период беспорядков – не мое время»

Потом я женился. Это был средненький период моей жизни: я где-то что-то зарабатывал, опять же это было связано с харамом, но особого значения этому не придавал: «Не я один так живу», - оправдывал я себя.

Затем пришли ревущие 90-е  – страшное время, время  шайтана. Это был разгул преступности, харама – всё хлестало через край в те года. И я участник всего этого. Я не могу сказать, что совершал страшные грехи, но я грешил.

Так получилось, что  я всегда чувствовал, что период  беспорядков – это не мое время. Хотя первые миллиардеры наши заработали свои капиталы именно в 90-е…  Это было их время, время без понятий чести и совести – кто наглее, тот и отрывал. И это для меня  черные года  во всех отношениях.

Моя мама, которой Всевышний дал способность анализировать происходящее, несмотря на то, что я пытался скрыть от неё свою жизнь,  прочитывала все эти ситуации и спрашивала меня, почему я делаю так. Я спорил с ней, оправдывался, но она, как и всегда, оказывалась права.

С концом  90-х  закончилась и моя неудачная личная жизнь.

Судьба меня свела с другой женщиной – сейчас это моя жена, она христианка и очень верующий человек. Сочетались мы по шариатским законам, она безоговорочно на это согласилась. И я считаю, что встреча с моей женой стала для меня знаковой, потому что  потихоньку  всё в моей жизни  стабилизировалось: семья, работа…  А когда все спокойно, то, соответственно, и мыслить начинаешь по-другому.

Дуа начало действовать

Когда мы познакомились с моей будущей женой, мама заболела раком. Я познакомил их, и мама мой выбор одобрила, сказав: «Видно, что человек хороший, с чистым сердцем, пусть она и не мусульманка…» А ещё через полгода мамы не стало. Она умерла в феврале 2010 года. Это была очень тяжелая потеря для меня, мне так  её сейчас  не хватает…  Похороны провели  по всем мусульманским законам – приходили мамины подружки, читали Коран.

Через несколько дней, когда они умерла, я приехал к ней домой и забрал три её личных вещи. Намазлык (коврик для намаза), чётки и написанную от руки одну из сур Священного Корана в виде картины. Почему именно эти вещи? До сих пор не могу найти ответ на этот вопрос. Решение было принято мной мгновенно и подсознательно. Вот и еще одна загадка Всевышнего…..

А 10 августа 2011 года я впервые встал на намаз. Никто меня не убеждал в этом, да у меня и окружающих таких не было, кто бы мог настоять…  Я просто понял, что чего-то в этой жизни мне не хватает. У меня не было друзей в исламе, я не знал, как делать намаз, но  мне стало безумно   нужно и интересно всё, что связано с исламом. Я, как губка, начал впитывать, то, что узнавал, меня как будто какой-то волной смыло –  голова работала только  в одном направлении. Это было святое для меня время, но вместе с тем и очень тяжелое, потому что я не знал, откуда мне взять нужную информацию…

 Я  помнил примерно, как читали намаз в мечетях, в которых  бывал с мамой…  Но тогда я всего лишь машинально повторял то, что делают другие.

А тут меня просто смела волна имана – страшно, что творилось в моей голове…  Я не понимал, как я всю жизнь прожил без веры. Я осознал,  что все остальное – второстепенно. Главное, что ты отдаешь дань Всевышнему. 

Потом я разговаривал с подругой моей мамы, и спросил – «почему я раньше не встал на намаз?». Она ответила, что так и должно было случиться, потому что моя  мама читала дуа,  чтобы  я встал на намаз. И просто пришло время, когда это дуа начало действовать.

 В тот момент я был очень благодарен Всевышнему, за то, что попал именно туда, куда мне было нужно. Ведь  в 2011 году интернет уже был распространен буквально везде, и попади я не на ту страницу, в другое – радикальное направление – что могло бы со мной быть…   Но Всевышний, Тааля, меня уберег.

Потом  был период, когда я стеснялся делать джумаа-намаз (коллективную молитву), ходить в мечеть. Но Всевышний послал мне моего старого товарища, а сейчас близкого друга, который тогда уже был хазратом, но  который во времена джахилии тоже вел себя далеко не как святой. В какой-то момент он  всё это понял и пришел в ислам. Он мне всё объяснял, я мог звонить ему каждый час и спрашивать… Я очень благодарен этому человеку, пусть Аллах будет доволен им.

Я вспоминаю одну нашу  поездку. Мы отправились  в Краснотурьинск – там было два вопроса: один по работе, а другой – встреча  с местным имамом. И вот мы приехали, имам нас радушно встретил, очень вкусно  накормил,  и мы поехали на намаз – в деревню под Краснотурьинском. Это была небольшая, недавно сделанная, рубленая мечеть.

Все удобства на улице, а в этот день было градусов 20 холода. Нужно было  брать тахарат (омовение) – не помню,  как мы это сделали…  И вот мы встаем втроем на намаз – и заходят 4 старичка, один начинает читать азан…  И  такой  нур (свет Аллаха) был в этой мечети, такая она была светлая…  Старичкам было лет по 80 и им тяжело  было стоять, но они понимали, что это святая обязанность всех мусульман – и я уверен, что пока они смогут ходить, они будут молиться в мечети.  Этот намаз запомнился мне на всю жизнь  именно своей чистотой.

 Потом мы поехали в сам Краснотурьинск. И  предвечерний намаз мы читали в неотапливаемой мечети – какой холод был на улице, такой и в храме. Но мы всё равно прочитали намаз, я брал тахарат –помню,  воду льешь,  а она застывает…  Но понимаете, глядя на людей, которые действительно искренне верят – сам становишься немножко другим.

Татары и башкиры в мечетях - редкость

А когда я уже встал на намаз, начал ходить в мечеть – меня поразило то, что даже на джумгу (пятничную молитву), когда в мечети собирается около 1000 человек, татары и башкиры почти не ходят. Это скорее исключение, чем правило. В основном  мечеть посещают наши братья с Кавказа и Средней Азии, а этнических татар единицы.

Получается, мы забываем главное, ведь первое, о чём спросят нас на страшном суде –  будет вопрос о намазе.

Когда мусульманин говорит, что ему некогда читать намаз, потому что он работает, я этого не понимаю.  Я тоже работаю и все практикующие мусульмане работают, но они находят время… Ведь человек не забывает кушать или спать – это его естественная необходимость, а если ты сделаешь для себя намаз такой же естественной необходимостью, ты будешь воспринимать намаз абсолютно нормально.

И я благодарен Всевышнему, что он меня поставил на намаз. Теперь,  когда начинаю молиться– я страшусь ада, но в душе у меня появляется надежда – «а вдруг избегу, а вдруг меня намаз защитит»…

 И для меня, как для практикующего мусульманина, сейчас  непонятно, почему мы - татары, башкиры -  не ходим и не читаем намаз, даже не знаем основ ислама.  Ведь наши дедушки и бабушки знали это всё, они также читали, собирались – хотя времена были другие, намного тяжелее, чем сейчас, говорят, даже на кладбищах читали. Почему у них иман есть, а у их детей и внуков нет?

Почемы мы вспоминаем о Всевышнем тааля, когда нам плохо или что-то надо попросить у него для себя, или для близких? Почему когда нам хорошо, то мы о Нем не вспоминаем?

Мы, которые считаем себя мусульманами, ведем себя как невежественные язычники. Как расказывает один их хазратов, что в мечеть приходят наши братья и сестры и просят, чтобы хазраты освятили предметы как личные, так и украшения. Например, просят освятить нательный полумесяц, что бы он оберегал его владельца.  Хочецца задать таким братьям и сестрам вопрос. Если взять в руки этот полумесяц и начать сильно сжимать его, можно ли его сломать или согнуть? Можно? Дак как же он будет защищать вас, если он не может защитить себя? Молитесь и просите сами у Аллаха Таааля, это и есть лучшая защита от всех бед и напастей! Молитесь и просите, ведите праведный образ жизни и Аллах Тааля обязательно услышит вас! Могу это сказать вам с полной уверенностью, как человек испытавший милость Всевышнего на себе, Альхамдулиллах (Хвала Аллаху)!

Душа человека – это всегда поле битвы, где идет столкновение ангелов с шайтанами. Эта битва не затихает ни на минуту до самой смерти человека и нельзя, чтобы шайтаны одержали победу в этой битве. Я хочу чтобы, прочитав это интервью, хоть один человек об этом  задумался.

У меня был такой случай – в одной из поездок в арабские страны мы жили в гостинице, где была маленькая комната  для практикующих мусульман.  Там был небольшой михраб, всё было сделано для тахарата  -  и я каждый вечер туда ходил читать, мне нравилось.  Один раз я уже прочитал вечерний намаз – выхожу, а на встречу мне идет араб лет 30-35-ти. Когда  мы столкнулись, надо было видеть его лицо…  Он был очень удивлен, спросил, откуда я приехал -  я ответил, что из России. Я сказал фразу приветствия для всех мусульман, и он так растрогался, что  приобнял меня за шею и поцеловал в лоб. Эта встреча длилась не больше минуты,Но я её запомню на всю жизнь и она была очень  теплой - мы понимали, что мы - братья, и не важно, какая у нас национальность. Очень хочется, чтобы братьями стали и мои земляки…

А потерять эти традиции очень опасно для нашего общества.

Прежде всего, потому что люди постепенно  отходят от классического ислама, который практиковали наши предки. Человек отходит от кровных уз и принимает чуждый нам радикальный ислам. Это одна из бед, ведь в радикальном исламе очень много молодежи. Не зная основ ислама, не прочитав ни один труд извесных алимов (ученых) из масхабов, люди начинают принимать решения…

И здесь интернет имеет очень большое влияние.  Мне просто повезло в свое время не попасть на опасный портал, хотя и у меня были ошибки, но мои товарищи меня вовремя предостерегли. Если мы хотим прийти к правильной классической вере, которая основывается на четырех масхабах, в первую очередь, нужно прийти в практикующую мечеть  Регионального Духовного Управления мусульман. Мечети РДУМ есть в каждом российском городе. Я думаю, что ни один имам не откажет в помощи и правильно всё  растолкует. Вот только так. А про интернет надо забыть. Он полезен только для человека, который уже обладает определенными знаниями.

Да и различными СМИ сегодня формируется общественное мнение, которое привязывает нас к радикальному исламу. Для обывателя мусульманин – это  человек с бородой и гранатой в руке. А ислам – это самая миролюбивая вера на свете.

Мы на правильном пути

Я очень надеюсь, что моя история станет для кого-то призывом к вере. Потому что я сам пришел в ислам поздно – в 51 год. Но трудно представить, насколько мне стало легче. Потому что человек, который начинает практиковать ислам, становится намного чище. Он другой совсем становится. Наша религия учит доброте, честности, порядочности. И если с нами борются наши враги, значит, мы на правильном пути.  Если сейчас это интервью читает тот, кто сомневается – принять ислам или нет – скажу: радость имана не сравнима ни с чем. Иман  - это счастье. Для меня иман - это самый лучший дар, за который я всегда буду благодарить Всевышнего

                      «Главное, я чувствую, что сегодня я на правильном пути…»

 

История Руслана Елина – молодого бизнесмена из Екатеринбурга многим покажется необычной. Около двух лет назад он понял, что ислам – это религия, без которой он уже не представляет свою жизнь. О том, что двигало его поступками, о том, какие события предопределили этот  выбор, и о противоречиях, которые неминуемо появляются в повседневной жизни, поведал  сам Руслан…

В поисках духовного наставника

Ещё несколько лет назад  я не видел разницы между религиями. Кажется, я просто не предавал этому значения.

Но однажды я понял, что существует что-то, что влияет на нашу жизнь: на то, чего мы достигаем, к чему стремимся каждый день, на наше поведение…   Это было  какое-то внутреннее противоречие, которое заставило задуматься о том, что мир гораздо глубже, чем кажется – и нужно что-то делать, чем-то заниматься, чтобы его познать.

Наверное, сегодня, таких как я, немало – я пытался понять этот мир и себя с помощью наиболее популярных  способов.

Для начала записался на бизнес-тренинг, где помимо рассказов о личной эффективности упоминали ещё и о медитации.  Я съездил на одну из таких практик – и меня буквально  «затянуло».  Мало того, что я постоянно углублял свои знания в этой области, позже я ещё и несколько раз ездил в Индию и Непал на такие вот практики. Но когда прошел этап сильной заинтересованности,  я остановился и подумал: «А что дальше? Ведь наставника, который бы смог вести меня, на которого я, действительно, мог бы ориентироваться – как не было, так и нет…»

В этот момент мне в руки случайно попадают книги известного узбекского специалиста по нетрадиционной медицине Мирзакарима Норбекова. Я съездил к нему на несколько семинаров –  и мне понравилось. Большое внимание на этих лекциях он уделял именно исламу. Он не говорил о религии как о таковой, нет. Он просто рассказывал о тех жизненных принципах, по которым  живет каждый мусульманин.

В 2008 году на один из его семинаров я поехал уже в Узбекистан, где нас повели на своеобразную экскурсию  по  святым местам. Места  там, действительно, сильные - очень много мусульман, они читали молитвы, но, надо сказать, что для нас это было совсем непонятно.  И  в одном из этих  храмов  имам пел Коран. Нас туда завели, посадили, чтобы мы послушали, как он поет. Не сказать, что это было  сверхмузыкально или красиво, но что-то  меня очень тронуло.

После того, как я вернулся домой, прошло какое-то время, и я понял, что оказался в неком «тупике».  Да, я продолжал практиковать,  но уже знал, что обращаться к кому-то с вопросами,  не дававшими покоя,  бессмысленно.  Люди, которые с нами занимались,  дали нам столько, сколько могли, и больше ждать было нечего.

Но теперь во время медитаций (а я занимался прилежно) я начал просить Всевышнего, чтобы он дал мне наставника. И через месяцев 8 или 10 мне позвонила какая-то женщина из Петербурга: «Вы Руслан?».  Я отвечаю: «Да…».

Как оказалось,  ей нужен был другой человек, но разговор завязался, и я стал расспрашивать, что это за организация. Женщина ответила, что они занимаются исламом. И меня это привлекло. Также она сказала о наставнике, у которого  много учеников, на что я ответил, что тоже хотел бы к нему попасть.

 Прошло около двух месяцев,  и я уже забыл об этом звонке, когда мне сообщили, что наставник готов со мной встретиться.  Я тут же собрался и отправился  в Бухару, хотя тогда  у меня не было никакого представления  о том, куда я еду, и нужно ли мне это на самом деле.

В Бухаре меня, как и обещали, встретили, привезли к наставнику.   Как только я на него посмотрел –  тут же вспомнил, что это тот самый имам,  который читал Коран в  мечети.

В  свое время этот человек занимал достаточно высокие должности в духовном мире, и теперь к нему «не зарастает народная тропа»:  кому-то он помогает вылечить болезни, кого -то наставляет на верный путь, кроме того, он ведет активную социальную жизнь – старается  много делать  для развития  исламского движения.

При  первой встрече  он начал задавать вопросы мне, я спросил его о том, что важно для меня – и он без какого-то многословия объяснил, что все в руках Всевышнего. После этого он стал и моим наставником тоже.

Вот тогда, в Бухаре, я первый раз читал намаз, но чувствовал  себя абсолютно «не в своей тарелке», потому что и смысла не понимал, да и вообще ещё ничего не понимал…

И когда я в очередной раз обращался к наставнику с вопросами и просьбой указать на решение моих проблем, он говорил мне, чтобы я читал  намаз и просил у Всевышнего  то, что мне нужно. Ради этого я научился читать намаз, но не пятикратные молитвы, а  только отдельные просьбы.

 Всё было так тонко  сделано Всевышним, что я даже не осознал толком, как  оказался тут, как стал читать уже и пятикратный намаз.  Получается, когда начинаешь выполнять предписания, понимаешь больше и больше.

Имам посоветовал мне изучать основополагающие материалы в исламе – это три источника: История пророка Мухаммада, хадисы – примеры поведения пророка и его сподвижников и, конечно,  Коран.

 Когда я приехал домой, скачал в интернете эти книжки, начал читать – понял, что тексты абсолютно не укладываются в моей голове…  Эта литература мне была непонятна даже с точки зрения построения фраз…

Но прошло какое-то время  и,  видимо, благодаря чтению намазов, понимание пришло.  И тут я всерьез  задумался: «Как же я раньше жил и  не понимал всего  этого...»

Мой выбор – это отсутствие противоречий

Внутри себя я точно знаю, что сделал правильное решение.  Вы спросите – почему всё-таки ислам? Наверное, потому что в этой религии я  обнаружил три основных принципа.

Первый  – это отношение наставника-имама к своему делу. Ведь раньше было так: я приезжал на очередные тренинги, платил деньги, тут же получал за это какие-то  советы. В исламе всё по-другому. Если ты обратился к своему наставнику или просто к любому имаму с вопросом – эти люди 20 раз подумают, прежде чем дать тебе какой-то ответ. А если хоть немного не уверены, то и вовсе не станут отвечать, потому что осознают огромную ответственность, которая возлагается на них в этот момент.

Второй принцип заключается в единобожии. Я вспоминаю себя ещё до ислама – у меня всегда было ощущение, что Всевышний один, что нет ничего лишнего. Да, в исламе  признаются  и ангелы, и джинны, но поклоняться нужно только Богу.

А третий принцип  - это осознание того, что помимо религии, человек не должен забывать и о мирских делах.

Я читал истории святых угодников в исламе – они тоже посвящали себя Богу, но при этом ходили на рынок, к примеру, и зарабатывали деньги, чтобы прокормиться, хотя люди шли к ним за помощью толпами…

Вот и получается, что в исламе я действительно не вижу для себя абсолютно никаких противоречий, а это самое главное.

Противоречие есть в другом:  далеко не все мои знакомые и близкие могут принять мой выбор. Скорее, таких очень и очень мало. Как только я начинаю общаться с людьми и говорю об исламе, чаще всего встречаю сопротивление. Эти люди мыслят стереотипами.  Конечно, не буду лукавить, я  тоже не всегда был свободен от всех стереотипов, которые связаны с мусульманами.  Но у меня хватало ума, чтобы понять:  в каждой религии хватает и хороших, и плохих людей. Также я всегда знал, что везде хватает террористов, а  всю  эту пропаганду  кто-то спонсирует …

Мне жаль, что  тот же Коран обычно цитируют в отрыве от контекста: «убей неверного»  - находят в книге такие слова те, кому это выгодно. Но там такой фразы нет в принципе, в чьем-то переводе, разве что. Коран вообще нельзя читать просто так, потому что сложно понять. Ведь Коран привязан к жизнеописанию пророка Мухаммада. А если ещё при этом читать хадисы, то будет ясно, почему в определенный  момент Всевышним были сказаны именно такие слова.

Ещё один шаг на пути к вере

Как только я осознал  эти,  теперь уже простые истины, я решился ходить на пятикратный намаз в мечеть. Поначалу я чувствовал себя очень неуютно, ведь я же не был мусульманином до этого. Но постепенно, с помощью тех же намазов, это чувство ушло.

Первое время я ездил в мечеть в переулок Воронежский, но это для меня было  далеко. Позже я случайно узнал, что  есть мечеть и на Репина, 42. Приехал по адресу, увидел здание – зашел. Да, прихожанами этой мечети в основном являются представители Средней Азии, но никакого дискомфорта при этом нет. Теперь, если у меня возникают насущные вопросы, я уже могу обратиться и к муфтию, и к местным имам. Иногда они мне сами что-то говорят, подсказывают…

Сегодня мечети очень нужны нашему городу, ведь по пятницам людям приходится читать намаз даже на улице. Да и храм должен находиться в шаговой доступности, потому как  далеко не у всех есть возможность приехать на машине. А пока только малая часть практикующих мусульман готова и может прийти в мечеть, а  это неправильно.

Но, если говорить честно, я не ставлю перед собой цель – осуществлять призыв к вере. Потому что, в первую очередь, мне ещё  надо с самим собой разобраться. Хотя  если  я вижу, что человек расположен к такому разговору, то почему бы нет.

Духовность и повседневная жизнь – для меня уже неотделимы

Что касается моей семьи, то, конечно, отделить религию от моей жизни просто невозможно.

В исламе это нереально,  потому  что жизнь как раз должна опираться на принципы, которые нам предписаны. Поэтому в семье нужно выстраивать такой же порядок. Но это очень сложно.

Хотя мои дети уже привыкли, что я читаю намаз, например. Я им не объясняю, что я делаю, но я говорю о том, что есть Бог, рассказываю о  прописных жизненных истинах, которые и являются основами ислама.

Со старшим сыном у меня иногда получаются беседы. Он слушает и, наверняка, какое-то зерно у него зарождается… Он, кстати, тоже встречался с моим наставником в Бухаре, и думаю, сделал для себя определенные выводы.

Ели говорить о работе, то тут в связи с моим принятием ислама тоже всё не  просто. Ведь ситуация, в которой я оказался, выглядит так: я жил определенной жизнью, опирался на какие-то принципы – прошло время,  и религия поменяла мое мировоззрение. А значит, перемены начались  и в жизни, и на работе. Хотя  мне очень  помогает то, что в хадисах прописано совершенно всё – оттуда я и черпаю знания о том, как себя вести в тех или иных обстоятельствах.

Но  есть прошлое, от которого мне тоже нужно освободиться. И это освобождение у меня связано с некоторыми испытаниями, мне кажется, что  Всевышний именно  через это меня и  учит.

Да,  у меня сейчас непростой этап во всех сферах моей жизни, но главное, я чувствую, что сегодня я на правильном пути.

 

 "Я произнесла слова шахады две недели спустя, и это было лучшим решение, которое я когда-либо принимала! Я так счастлива что нашла ислам, особенно в таком молодом возрасте".

«Ассаламу алейкум. Сейчас я предпочитаю, чтобы меня называли Ум Ясин, но я приняла ислам три года назад, альхамдулиллах.

Я только формально была христианкой, но никогда не чувствовала это сердцем и знала, что чего-то там не хватает. Я росла у очень консервативных родителей и они были настроены очень антиисламски и учили меня тоже быть такой... Но на первом курсе в колледже я познакомилась с некоторыми мусульманами, я задавала им вопросы, а они всегда отвечали стихами из Корана, и опровергали мои домыслы.

Меня так тронуло, что люди заучивали Коран наизусть и я решила узнать побольше. Я решила сходить в ближайшую мечеть и пошла в пятницу за час до начала джума-намаза. Я так сильно нервничала, меня трясло и подташнивало, но я знала что я должна была это сделать. Я обратилась к нескольким людям, но они проигнорировали меня и как бы оттолкнули в сторону, и забежали во внутрь на молитву. Так и не успев даже зайти в мечеть, я вернулась обратно в свою машину. В слезах я позвонила своей подруге, но она побудила меня попробовать еще раз и я это сделала.

Я подождала пока все ушли из мечети, а на улице осталось стоять 3-4 человека, я подошла к ним и спросила имама. Один мужчина дал мне Коран и несколько брошюр, а также пригласил меня вернуться вечером на ифтар, и познакомиться с его женой, которая тоже была новообращенной. После мечети, я направилась в ближайшее кафе " Starbucks" и просидела там примерно шесть часов читая английский перевод Корана, который он мне дал. Я в прямом смысле влюбилась в Коран.

Вечером я вернулась в мечеть и познакомилась с новообращенной сестрой, которая пригласила меня к себе домой в тот вечер, и на протяжении двух недель, а также учила меня исламу. Пусть Аллах дарует ей Рай, так как она столько для меня сделала. Я произнесла слова шахады две недели спустя, и это было лучшим решение, которое я когда-либо принимала! Я так счастлива что нашла ислам, особенно в таком молодом возрасте.»

Как Эдуард стал Расулом, или Почему белорусы переходят в ислам

Эдуард (Расул — его имя в исламе) Муравицкий — один из лучших белорусских бойцов в смешанных единоборствах, неоднократный призер чемпионатов мира и Европы по боевому самбо, мастер спорта международного класса.

Эдик выступает за сборную Беларуси в нескольких бойцовских видах спорта, а в профессиональных боях ММА имеет статистику: 7 побед — 2 поражения.

Два года тому назад Муравицкий решил принять перейти в ислам. О том, что подтолкнуло его к вере в Аллаха, Эдуард (Расул) рассказал «Нашей Ниве».

Расул Муравицкий: Мне 23 года, я белорус — родился и вырос в Барановичах. С 9 лет стал заниматься борьбой, потом как-то увлекся, решил связать свою судьбу со спортом. Получил «мастера» по одному виду, по другому, начал профессионально выступать. Потом была армия — спецназ, остался по контракту. Но со службой у меня не сложилось, поэтому вернулся в профессиональный спорт, женился. Уже успел много где выступить и победить. Из самого яркого — это бои, которые устраивались для высокопоставленных лиц в России. Тогда за нами наблюдали и президент Путин, и Медведев.

Расул — в нижнем ряду, в белой майке. На его плече — левая рука Путина.

«НН»: Какую религию исповедуют твои родители?

РМ: Я родился в православной семье, как православного меня и окрестили. Потом бабушка стала брать с собой в церковь, научила молиться.

Но я не понимал: почему, приходя в храм к Богу, я вижу с икон десятки глаз каких-то людей, которых считают святыми?

Мы же не жили в то время и не знаем, правда ли тот человек был святым, не убил ли он кого, не украл. Да и каждый художник видит по-своему — вы пройдитесь по церквям и посмотрите на одних и тех же святых, — увидите разных людей.

Меня это огорчало, и с течением времени я отошел от религии, хотя верить не переставал.

«НН»: И как пришел к исламу?

РМ: Поехал зарабатывать в Москву — дрался за деньги в спортивном клубе «Аллигатор». Все было замечательно: жилье бесплатное, питание тоже, а за победу от 400 баксов платили. Из нас, бойцов, большинство были выходцами из южных республик России, мусульмане по вероисповеданию. Поражали их единство, взаимовыручка, готовность всем коллективом прийти на помощь друг другу — среди славянских спортсменов такого единства никогда не видел.

И мне стало интересно наблюдать за мусульманами: как они совершают намаз, молятся. Никто из них не ругался, не выпивал и не употреблял наркотики, поскольку это запрещает их вера. Это поражало!

Я сам попросил объяснить мне некоторые нюансы, пытался узнать больше — они пошли навстречу и рассказывали о Пророке, о Коране. Это буквально за душу хватало, я понимал: если и есть вера — то вот она. Но тут начались проблемы с финансами — клуб не выплачивал зарплаты и вскоре закрылся. Поэтому пришлось возвращаться в Барановичи, и уже здесь я решил, что хочу перейти в ислам. Белорусские мусульмане мне в этом помогли.

«НН»: Что изменилось в твоей жизни?

РМ: Появились новые друзья и главное — вера. Ислам дал мне то, чего не могло дать православие. Вот посмотри: многие православные искренне верят в Бога, исполняют все его заповеди? В людях нет веры — они приходят в храм не для того, чтобы поблагодарить Бога за то, что имеют, а чтобы попросить о чем-то, когда уже «припекло», как говорится.

Веру превращают в бизнес, в храмах религиозные вещи продаются за деньги! Меня это возмущает — в мечети, если ты хочешь больше узнать про Аллаха, можно бесплатно взять все, что тебе для этого нужно. И никто не попросит заплатить.

Есть, конечно, система добровольных пожертвований, но каждый месяц имамы отчитываются перед своими прихожанами: сколько денег пожертвовано, сколько денег ушло на то, сколько на это, сколько передали такой-то нуждающейся семье. Ты реально можешь видеть, как твои средства направляются на полезные цели, и это, конечно, вдохновляет!

И еще — я заметил — все больше этнических белорусов принимают ислам. Конечно, у каждого свои мотивы, но мне кажется, есть один общий фактор: люди нуждаются в поддержке, единстве. И ислам это дает.

Вот пример: обычный «гоп-стоп» на улице — кто-то «зацепил» белоруса. И как поступят прохожие? Не будем себя обманывать — большинство сделает вид, что ничего не случилось и ускорит шаг.

А ты попробуй зацепить мусульманина, если рядом будут его братья по вере — сразу сбежится народ и отобьет своего!

Я полагаю, вместо того чтобы обосабливаться друг от друга, мы должны объединяться и становиться ближе — сплоченными рядами белорусы принесут больше пользы государству.

«НН»: Как на твой выбор отреагировали родственники и друзья?

РМ: Кто как. Мать сказала: «Поступай, как считаешь нужным». Бабушка немного «бурчала» и без оптимизма приняла выбор, а жена теперь перестала готовит свинины. Правда, я где-то полгода подготавливал родителей к своему шагу — где слово скажу об исламе, где два. Как-то так постепенно и получилось, что все прошло без шока для них.

Что касается друзей, то они сначала удивлялись, а теперь и сами интересуются исламом, просят им рассказать о моей вере.

Правда, были и такие, кто начал говорить типа «в террористы заделался?». Смешно впрямь! Я им объясняю — мусульмане в Беларуси уже несколько веков живут и ничего еще не взорвали.

Поэтому не надо путать наши и восточные реалии, где распространен радикальный исламизм. И угрозы какой-либо от мусульман в Беларуси нет — я никогда не слышал от единоверцев ни одной радикальной мысли.

Всех волнует только экономика, никакого насилия и в мыслях нет. Все хотят мира, тем более — на фоне последних событий.

«НН»: Тогда что ты скажешь о недавней депортации мусульман-салафитов?

РМ: В моем понимании салафиты мало чем отличаются от ваххабитов, что не делает им чести. Но я не думаю, что те люди могли готовить теракты. Иначе, где логика? Сегодня ислам в Беларуси никто не ущемляет, а насильственными действиями можно добиться только негативной реакции. По моему мнению, никто сегодня не пойдет на обострение ситуации.

«НН»: Какого вероисповедания будут твои дети?

РМ: Я буду воспитывать их по заповедям ислама, но лишать выбора не стану. Если с течением времени мой сын или дочь поймет, что это не его — я не буду их насильно удерживать в своей вере, это невозможно.

«НН»: А мог бы прижиться в Беларуси шариат?

РМ: Не думаю, это неестественно для нас. Шариат — это ходить на «цыпочках». Отсекать за воровство руку — возможно, и правильно, но как по мне — пусть преступник лучше сидит 10 лет, чем становится инвалидом. Это очень жестоко.

«НН»: Стал ли ты в меньшей мере ощущать себя белорусом, после того как перешел в ислам?

РМ: Я сменил веру, а не родину. Впрочем, совершать намаз можно хоть в вышиванке — главное, чтобы одежда не была запятнана ни кровью, ни чем-то еще.

«НН»: А вера помогает тебе побеждать на ринге?

РМ: Безусловно! Намаз помогает настроиться, дает духовную силу. И вот мое наблюдение: все чаще в боях доминируют мусульмане. Посмотри — что ни чемпион по борьбе, то дагестанец, или ингуш, или азербайджанец, чеченец. Наверное, и мне помогает Аллах.

И, кстати, после принятия ислама я даже основал в Барановичах свою школу по ММА, где половина моих воспитанников — студенты из южных стран, мусульмане. Но белорусам я ничего религиозного не навязываю, разве что иногда напоминаю о том, что по крайней мере «бухать» и ругаться — это некрасиво.

http://nn.by/